Жизненно важная «Шелковица»: зачем британцы проложили дорогу по морю в Нормандии
Жизненно важная задача
В странах Запада традиционно придают большое значение своей высадке в Нормандии в июне 1944 года. Это и правда было масштабное событие, повлиявшее на большую стратегию. Речь шла о создании нового театра военных действий, хотя и советский «Багратион», стартовавший в то же время, стал для немцев куда более неприятным и болезненным событием.
Впрочем, интерес высадки даже не в ее влиянии на ход войны, а в том, что это было беспрецедентная операция с инженерной точки зрения. Ее масштабы как морского десанта никем не превзойдены до сих пор.
Основная сложность любой крупной морской высадки не в том, чтобы оказаться на берегу и даже не в том, чтобы отбить вражеские контратаки. А в том, как снабжать большую группировку, чтобы она не загнулась без провизии, медикаментов, топлива и боеприпасов. И вопрос тут не только в том, чтобы собрать и прикрыть от атак с воздуха и воды достаточно кораблей и судов, а в том, как они будут разгружаться.
Хорошо оборудованные порты противник держит обычно очень цепко и до последнего. Разгружаться прямо на пляжи могут только специальные танкодесантные корабли, количество которых ограничено. Что же делать, чтобы транспортники избавились от груза быстро и эффективно, и войска ритмично получали необходимое им снабжение?
Англичане знали ответ.
Создать «Шелковицу»
Если у вас нет удобной гавани для разгрузки военного имущества — создайте ее себе сами. Именно так и думали британцы, причем думали давно, как минимум, в годы Первой мировой. Одним из авторов идеи считается Черчилль, бывший тогда первым лордом Адмиралтейства.
В годы Второй мировой союзники планировали морскую высадку посерьезнее Дарданелльской операции, и вопрос искусственных гаваней стал еще более актуальным. Все сходились на том, что гавань должна состоять из заранее собранных элементов, которые стоило собрать уже на пляжах Нормандии. Но какими они должны быть? Конструкторы скрипели мозгами у чертежных досок, пытаясь создать лучшие решения.
Работали в этих целях и рискующие жизнью разведчики. Создателям искусственных гаваней надо было знать точные параметры прилива и отлива у нормандских берегов. Для этого по ночам к берегам оккупированной Франции регулярно отправлялась спецгруппа гидрографов. Они занимались промерами глубин, а также забирали пробы пляжного песка и иных видов грунта. Последнее было надо, чтобы понять, будет ли вязнуть техника сразу после съезда на пляж с дороги искусственной гавани.
Проект получил название «Малбери» — то есть, «шелковица». После множества экспериментов с опытными образцами пришли к сочетанию волноломов, искусственных пирсов и плавучей дороги, по которой должны были двигаться грузовики и танки, выгружаемые с кораблей. Достигнув твердой почвы, они должны были съезжать на берег и далее использоваться по назначению.
Чтобы лучше встречать удары моря, волноломы сделали из кессонов. Набирая или откачивая воду, они могли менять глубину, подгоняя себя под разные варианты непогоды. Дополнительной подстраховкой служили семь десятков старых судов, которых не было жалко. Промерившие глубины гидрографы определили места на мелководье, где их затопление дало бы максимальный эффект.
Две гавани «Малбери» начали создаваться в сентябре 1943 года. Все было готово всего за полгода — времени до планируемой высадки оставалось с запасом.
Туз в рукаве
6 июня при поддержке авиации и корабельной артиллерии началась высадка. В тыл немцев был выброшен воздушный десант, с моря также высаживались войска. Захватив плацдарм и укрепившись на нем, союзники принялись копить войска на берегу для новых ударов. Тут в дело и вступили гавани.
Их значение было трудно переоценить. За девять месяцев работы с их помощью было высажено на берег более двух с половиной миллионов человек и выгружено полмиллиона единиц техники. Количество полезных грузов, которое удалось доставить на пляжи Нормандии при помощи «Малбери», исчисляется в миллионах тонн.
Правда, одна из этих раскинувшихся на морскую милю каждая гаваней проработала совсем немного — уже 19 июня налетел шторм и разнес ее на куски. Зато вторая продолжала стоять. То, что оставалось на плаву, бросили на ремонт и укрепление второй «Малбери», и та уже выполняла свой долг до конца. Она продолжала работать вопреки новым бурям и атакам германской авиации, пока захват крупного порта в Антверпене не позволил союзникам совсем отказаться от искусственных гаваней.